В Турции с визитом находится наследник министра иностранных дел Азербайджана Араз Азимов . Он намерен обманывать политические консультаций со своими турецкими коллегами. Араза Азимова считают одной из наиболее грамотных специалистов в дипломатическом ведомстве Азербайджана, поскольку он является да и спецпредставителем президента Ильхама Алиева по урегулированию нагорно-карабахского конфликта. по-этому логично предполагать, что Азимов информирует Анкару не только об итогах состоявшегося на днях в Сочи саммита Медведев — Алиев — Саргсян, Но о некоторых достигнутых договоренностях, которые покамест остаются неизвестными. То, что в Сочи обсуждались определенные детали ситуации, складывающейся на Ближнем Востоке в результате нынешних арабских потрясений в целом, и их возможное вдохновение на карабахское урегулирование, в частности, приблизительно не вызывает сомнений. К тому же визит Азимова в Турцию приходится на момент, Кагда готовится принять главу турецкого правительства Реджепа Тайипа Эрдогана , а на вторую половину марта намечен визит в Турцию госсекретаря USA Хиллари Клинтон . И в первом и во втором случаях, кроме общих вопросов, безусловно, будит обсуждаться и задача карабахского урегулирования, пусть бы в свете происходящих в арабском мире потрясений эта вопрос приобретает периферийный характер.

Прежде всего, это связано с новыми элементами американской политики на Ближнем Востоке. По сообщению газеты The Washington Post, власть Барака Обамы готовится к тому, что владычество в ряде государств этого региона перейдет все же в руки исламистских правительств, что может привнести в американскую политику «больше религиозных аспектов». В этом смысле наклон политики Турции в сторону налаживания взаимоотношений с исламским вместе — «на основе общих ценностей» — вписывается в складывающийся политический ландшафт. Полагаем, не неумышленно Анкара в качестве главного катализатора в процессе демонтажа кемализма использовала уклончивость ЕС принять ее в свои ряды. На этом направлении Турция, ощущая историческую бесперспективность своей полноценной интеграции в общеевропейское пространство, использовала позицию ЕС и в качестве «прикрытия» для переосмысливания себя как независимой региональной державы с качественно новой идеологией. Более того, место Турции приобретает новость полет вдобавок и потому, что ей удалось сформироваться в качестве регионального «центра энергетики», выступить в роли страны-транзитера для российских и азербайджанских энергоресурсов в Европу. Плюс к этому — бурное развитие торгово-экономических, политических отношений, сотрудничества в сфере энергетики с соседним Ираном, геополитическое важность которого на Ближнем Востоке да заметно растет в силу заметного ослабления внешнеполитической активности Саудовской Аравии.

В результате на Ближнем Востоке стали одинаковый тактические интересы Анкары, столицы и Тегер
243e
ана. Что касается стратегии, то, по некоторым данным, в ходе недавнего визита президента Турции Абдуллы Гюля в Иран, стороны наметили часть региона на сферы влияния опосля ухода войск USA из Ирака и вывода основного международного военного контингента из Афганистана.

Таким образом, действительно завершается процесс восстановления в регионе традиционной исторической матрицы (Османская государство — Турция / Персия — Иран), что в будущем будит определять контуры новой внешней политики Турции, России и Ирана. Выступая в конце января на заседании Парламентской Ассамблеи Совета Европы ( ПАСЕ ) глава Турции Абдулла Гюль следующим образом обозначил позицию своей страны: «Турция развивает отношения с окружающими ее странами в соответствии с особенностями своего геополитического и геостратегического положения на тех же основаниях, на которых Великобритания проводит активную политику в рамках Содружества, а Франция возрождает исторические связи с государствами Северной Африки». То питаться Турция, заявляя о своих правах на обаяние в пределах границ бывшей Османской империи, относит все же «союзный» Азербайджан к зоне исторического влияния Ирана и России. Исходя из этого она стала помаленьку стимулировать малозаметный для экспертов процесс в сторону формирования сообщества на основе принципов ислама, а не да называемой «тюркской солидарности», что сковывает ее маневры на Ближнем Востоке. Напомним, что во времена Османской империи на первое простор выводились идеи панисламизма, опосля младотурецкой революции 1905-1908 годов главным лозунгом Стамбула являлся пантюркизм — что предопределило во многом высший империи — после появился тюркизм образца Кемаля Ататюрка .

Это означает, что Азербайджан, считающийся покамест связующим и лишь ли не лидирующим звеном в огромном тюркском мире, начинает походить из турецкой геополитической схемы. Это едва не в точности напоминает контуры сталинского сценария, какой первоначально готовил образование «Социалистического Турана», объединяющего в единое империя турок бывшей Османской империи и тюрок бывшей Российской империи. как только опосля того, как Мустафа Кемаль отказался от предлагаемого большевиками проекта, все тот же Сталин реанимировал слово «Азербайджан» и стал определять «временную социалистическую республику» в качестве «лидера только тюркского мира» с прицелом на будущие действия в отношении Турции.

Кстати, в пределах этой сталинской парадигмы выстраивал свои отношения с Турцией уже нынешний свободный Азербайджан. нынче наоборот, ему приходится обладать спор с новоявленными имперскими стилем мышления и действиями Анкары, ведь «империализм» Анкары предполагает неизбежность нормализации взаимоотношений Турции с Арменией. Кстати, на выше- взгляд, новая турецкая наука наиболее ясный была изложена в статье «За риторикой «одна нация — сам-друг государства» скрываются напряженность и непонимание», опубликованной в турецкой газете Hurriyet. «Перемены в турецком обществе в последние не мало лет, а не внешнее давление, расчистили крюк для турецко-армянского сближения, — констатирует газета. — Армянский задача стал для Турции не просто делом внешней политики, Но и вопросом примирения со своей собственной многонациональной и мультикультурной историей, проблемой национальной идентичности. Азербайджанцы были бы мудрее, если бы отказались от ожиданий, что политика Турции в отношении Армении будит определяться интересами Азербайджана. В то время как две страны имеют пропасть общего в языке и в культуре, около азербайджанцев присутствует свое собственное самосознание с сильным иранским, российским, европейским и кавказским наследиями».

Можно предполагать, что в новых условиях на первые позиции в турецкой политике в Закавказье будит воспитывать задача ратификации цюрихских документов, предусматривающих нормализацию взаимоотношений с Арменией. Неслучайно, как повествует турецкая газета Today’s Zaman, в ходе предстоящего визита в Турцию Хиллари Клинтон в 1 шпалеры для обсуждения встроены следующие вопросы: события на Ближнем Востоке, ядерная программа Ирана, турецко-израильские отношения и процесс нормализации армяно-турецких отношений.

Азербайджану предстоит замысловатый выбор: или начать приспосабливаться к интересам Турции, влагать новую исламскую идеологию, или беречь себя в качестве светского государства. в то время обязательно нужно замечаться готовым к тому, что протестные настроения электората станут под давлением Турции и Ирана доставать исламскую окраску. Но как бы то ни было, Азербайджану первоначально предстоит по-настоящему осознать, что эпоха, Кагда Турция руководствовалась в своей внешней политике общими языковыми ценностями, уходит в прошлое, а в образующийся зазор посреди «общим тюркизмом» и новоявленной «мусульманской солидарностью» активно прорывается армянский вопрос.

Удастся ли замминистра иностранных дел Азербайджана Аразу Азимову изменить такой процессия событий в ходе переговоров в Турции? ой ли ли.